323
П. В. АННЕНКОВУ
30 апреля 1871 г. Москва.
Многоуважаемый
Павел Васильевич,
Спешу поблагодарить Вас за Ваше любезное письмо. Ваши слова, всегда искренние, тронули меня очень чувствительно. В настоящее время мы, нехитрые художники, и особенно я, не слышим себе ничего, кроме брани, или, что еще хуже, снисходительной похвалы свысока. Для меня особенно утешительно то, что Вы оценили работу и отделку, на что теперь не обращают никакого внимания. Имея постом свободное время, я нарочно взял немудреный сюжет, чтобы, не стесняясь сложностию задачи, заняться любезной для всякого художника работой: отделкой внешности, по возможности до той степени, которая называется оконченностию. Я наперед знал, что тешу только себя и что труд мой не будет оценен ни во что; а работать с такими ожиданиями подчас бывает очень горько. Поэтому можете судить, как я рад Вашему отзыву и как благодарен Вам за него. Я теперь занят большим и очень серьезным для меня трудом; осенью я его кончу и привезу в Петербург на Ваш суд, который я всегда рад выслушать и которому доверчиво подчиняюсь.
Маша Вам кланяется и тоже благодарит Вас за меня.
Уважающий Вас
и искренно Вам преданный А. Островский.
Примечания
Печатается по подлиннику ИРЛИ. Впервые - ПД, стр. 220-221. Является ответом на письмо П. В. Анненкова от 27 апреля 1871 г. (НП, стр. 16-17).
В письме речь идет о пьесе "Не все коту масленица".
... занят большим и очень серьезным для меня трудом. - Какой труд подразумевает Островский - неизвестно.